Моя не понимать - Страница 92

Другие горожане, держа в руках конусы — Димка сдернул свой котелок — прижались к стенам. Судя по всему боялись больше Димки, хотя им-то ничего сверхъестественного не грозило…

Дворяне плотным белым облаком толпились в центре зала. Одиноким шестом возвышался господин Шарль. Парадная одежда на всех была одинаково белая, различить принадлежность можно было только по разноцветным шарфам, и то некоторых, потому что Димка знал расцветки не всех ведомств.

Вон стоит единственный кроме господина Шарля знакомый человек — старик-герцог Алекс, начальник жандармов. Один из подозреваемых… Трудно подозревать человека, который потерял дочь и до сих пор выглядит пришибленно.

Вот голубо-белый шарф королевской полиции на шее низкорослого гоблина. Этот начальник Димке не понравился, гоблины вообще редко вызывают симпатию.

По описанию господина Шарля и ярко-красному шарфу с рисунком Димка опознал военного министра. Невысокий, можно даже сказать, щуплый. Взгляд старого вояки…

Интересно, кто из них…

Запели невидимые трубы.

— Его величество король Этой страны Вадим Добрый! — прогремел такой же невидимый голос.

Раскрылись двери в стене около трона, огромные, под самый потолок. Сейчас в них войдет — вползет? — таинственный король.

Трубы…

В двери вошел король. Он был велик и прекрасен.

Он был огромен.

Глава 38

В двери вошел король. Он был велик и прекрасен.

Он был огромен.

Золотые кудри, волнами спадающие на плечи… А это наверное корона? Узкий обруч с драгоценным камнем надо лбом…

Бронзовый загар, кожа именно того оттенка, когда ее уже можно назвать бронзовой, но еще нельзя сравнить с пережаренным беляшом…

Сверкающие глаза…

Лицо античного бога, короткая кучерявая борода, отливающая тем же золотом…

Стройное тело, даже несмотря на белоснежный мундир — рукава просто узорно-золотые — и красный плащ, понятно, что король обладает мускулатурой Аполлона…

Король поднялся по ступням к трону и сел на него. Трон был как раз по размеру.

Рост короля — около четырех метров.

Сидящим на троне он напоминал одно из чудес света — земного света — огромную статую Зевса в храме.

Горожане, наверняка впервые в жизни видящие короля, оцепенели при виде гиганта. Даже придворные и дворяне, для которых зрелище было не в новинку, и те, судя по лицам, чувствовали себя неуютно…

И тут включился внутренний бинокль и разрушил все очарование.

Ах вы ж, мерзавцы…

Приемная оказалась короче, чем казалась на первый взгляд. Точно рассчитанная зрительная иллюзия увеличивала длину приемной, одновременно увеличивая в глаза зрителей рост короля.

Начиная от черты, за которую нельзя было переступать, черно-белая клетка пола, доспехи у стены, светильники на потолке, даже окна, все это уменьшалось в размерах так, чтобы казалось, что это уменьшение вызвано удалением предмета от глаз. Доспехи у входа, к примеру, были в рост высокого человека, у трона же они становились доспехами для карликов, хотя выверенное расстояние между ними создавало впечатлении, что все доспехи одинакового размера, просто приемная длиннее. К трону снижался потолок и сужались стены. Все это — для создания иллюзии огромного роста короля.

На самом деле и трон был в высоту от силы метра три, да и король не превышал двух метров. То есть высокий, конечно, но в пределах человеческих параметров, отнюдь не великан. Да и…

Димка присмотрелся к королю повнимательнее. Нет, все правильно: стройный, наверняка очень сильный, красивое лицо, волосы, борода…

Вот только, судя по лицу, королю не больше двадцати лет.

Димка вспомнил, что господин Шарль упоминал о молодости короля, но, кажется, забыл уточнить НАСКОЛЬКО тот молод.

— Мои подданные!

А вот голос у короля был королевский. Таким громовым выкриком только армии в бой отправлять. Хотя… После иллюзии приемной Димке казалось, что голос короля звучит из невидимых динамиков — да ну, каких динамиков — или каких-то еще ухищрений.

Король предложил подданным смело высказать все, что привело их к королю. Ага, так тебе подданные и рассказали о своих проблемах. Сто процентов, все горожане в приемной пропущены через десять фильтров и заинструктированы до потери сознания. Донести правду до правителей во все времена — и, наверное, на всех планетах — было сложно. Жалует царь, да не жалует псарь…

Торжественный прием все больше начал походить на какую-то планерку. Выступили все желающие из дворян, кратко доложив о состоянии дел на вверенном им направлении, король кого похвалил, на кого погневался… Часть горожан, запинаясь и заикаясь, встала на колени на отведенном для этого месте и донесла свои чаяния и надежды. Король грозно насупив брови — только Димка видел, как наигранно это выглядит — пообещал кому помочь, кого наказать…

В общем, типовое представление на тему «Правитель и глас народа». По телевизору такое чуть ли не каждый день показывают… Показывали…

Где господин Шарль?

— Ваше величество!

Вот и выход хозяина. Господин Шарль вышел вперед и преклонил колено.

Горожане восприняли демарш как должное, все равно они не знали как тут все должно выглядеть. Дворяне же зароптали. Ну правильно, они уже надеялись, что тягомотная обязаловка закончена, а тут какой-то выскочка продлевает «удовольствие» на неопределенный срок.

— Говорите, господин Шарль!

— Ваше величество, мне даровано право личного доклада вам обо всем, что я сочту важным. Ваше величество, в королевстве заговор!